И тьма веков знала свои рассветы. Стремление дать людям счастье делало подвижником уже Пифагора, который в поисках бога нашел число как нечто, свойственное всем без исключения вещам. Стали поклоняться числу. Стали просчитывать мир. Обнаруживали выразимые числом отношения между вещами. Доросли до ослепительного понятия гармонии бытия.
Найди гармонию и будешь блажен, — примерно так думало подвижничество тех времен, когда математика была благой вестью.
Пифагорейцы были эзо— и экзотериками. Эзотерики искали, а экзотерики усваивали найденное в виде готовых формул.
Казалось, все шло прекрасно. Человечество тянулось к гармонии, к счастью, нащупывался уже край блаженства. Но вдруг оказалось, что диагональ и сторона квадрата не соотносятся. Не получается ни два, ни полтора и никакая приличная неделимая дробь.
Подумаешь! — скажем мы. — Иррациональное число.
Но каково было Пифагору, если диагональ перечеркнула социальное счастье!? Иррационально значит неразумно, а неразумный мир не может быть гармоничным.
Иррациональное число было открытием Пифагора, но он сокрушался.
Эзотерики раскололись. Гиппас, горячая голова, прямо сказал, что никакой гармонии нет, все обман и счастье человечества невозможно.
Разгласив сокровенное сомнение, Гиппас совершил непростительное деяние. То, что было шепотом эзотерических мыслителей, обсуждалось на площади, переменилось в ругательство. Науку, не успевшую стать политической силой, терзала толпа.
Спасая честное имя науки, пифагорейцы устроили символическое погребение Гиппаса.
Спасая себя, Гиппас бежал из Кротона на корабле.
Разыгралась буря.